Как меня вчера перепугали... до сих пор руки трясутся.
Сижу я, понимаете ли, в отделении, делом занимаюсь, тут заходит коллега, он зав. патанатомией, и как-то мнется... то он с порога орать начинает - Ленка, привет, - а тут глаза прячет и мнется. Потом родил - у тебя валосердин есть? Есть. Налей капель 30-40. Ну налила. Пей, говорит. Я глазами лупаю - зачем? Пей, все потом. Ну, выпила. Садись. Села. Лена, к нам неопознанную расчлененку привезли, похоже, это твой. Максим, кто - мой? Труп? Нет, говорит, муж.
Как я летела - это отдельная истрия. Забыла и что у меня ноги заплетаются, и что этаж, вообще-то седьмой, и что через всю больницу, а там немаленькая территория... Пролетела лётом, у самого морга меня еще коллега перехватил поперек живота, заволок в кабинет, вколол кой-чего, чего у них для родственников заныкано, потом сам сопроводил.
Вхожу. Ну, сложили они это на столе, хорошо, хоть не в пакете оставили, ровненько, как должно быть, и простынкой прикрыли. Гляжу. Лицо, волосы - мой. А потом что-то дернуло - веко поднять. А глаза-то - карие. А у моего - темно-синие. Ага. Тут уже я простынку-то сдернула да стала более предметно рассматривать - кисти пошире и немного не такой формы, пальцы покороче, маникюра нет, ключицы не так выгнуты... Тело не такое жилистое, мышцы не так резко выделены, мой-то как стальной клинок, а этот помягче, стопы пошире, мизинцы искривлены.
Не. Не мой.
Вышла - не, Максим, не мой. Похож, конечно, но не мой. Чужой мужик.
Тот по стене и сполз - не наш.
И вот тут меня накрыло. С таким передозом успокаивающих - а меня трясет, колени ходуном ходят, сердце из горла рвется.
Только к ночи, после бутылки коньяка и милого-дорогого у коленей, меня чуток отпустило.
Жуть кошмарная. Теперь еще один кошмар в копилку добавился - дорогой в виде расчлененки на препаровальном столе собранный.